Статья взята отсюда. Чем дальше, тем больше об этом задумываюсь — на что тратится жизнь и что с этим делать.
«Тайм-менеджмент длиной в жизнь
Еще в древности люди начали задумываться о природе времени. Время это тот ресурс, который сегодня всегда дороже, чем вчера, так как с каждым днем его становится все меньше, так сказать Memento mori. Время бежит неумолимо — его нельзя накопить, нельзя сохранить, нельзя положить на депозит. Его можно только тратить. Вопрос, как его тратить наиболее эффективно, наиболее рациональным способом, чтобы потом «не было мучительно стыдно за бесцельно прожитые годы». Итак время – это наша жизнь – самое ценное, что у нас есть, но «Удивительно устроен человек — он огорчается, когда теряет богатство, и равнодушен к тому, что безвозвратно уходят дни его жизни»
Человеческая цивилизация преуспела в развитии финансового и бухгалтерского учета, сотни институтов учат считать деньги, единицы учат ценить и считать время. Наше прошлое определяет наше настоящее. И чем больше мы будем знать о нашем прошлом, тем лучше мы сможем спланировать и спрогнозировать наше будущее. Память человека не предназначена для хранения огромного количества событий происходящих в нашей жизни. В краткосрочной памяти удерживается 80-100% событий текущего дня до очередного сеанса сна, который отформатирует большую часть воспоминаний. Следующие сеансы сотрут почти все, за исключением важных эмоциональных или часто повторяемых событий. По правде говоря, часто повторяемые события мы тоже не помним — мы помним шаблон, по которому они происходят. Мы помним лишь некоторые моменты нашей жизни, остальное пустота.
Возникает вопрос организации учета своей жизни. Удивительный пример такой организации я обнаружил в книге Даниила Гранина «Эта странная жизнь», в которой описывается биография ученого-биолога Любищева. Он вел подробный дневник своей жизни, архив писем, рукописей и авторефератов прочитанного. Ниже привожу самые интересные цитаты из этой великолепной книги:
«Каким образом он, наш современник, успел так много сделать, так много надумать? Последние десятилетия,— а умер он восьмидесяти двух лет,— работоспособность и идеепроизводительность его возрастали. Дело даже не в количестве, а в том, как, каким образом он этого добивался. Вот этот способ и составлял суть наиболее для меня привлекательного создания Любищева. То, что он разработал, представляло открытие, оно существовало независимо от всех остальных его работ и исследований. По виду это была чисто технологическая методика, ни на что не претендующая,— так она возникла, но в течение десятков лет она обрела нравственную силу. Она стала как бы каркасом жизни Любищева. Не только наивысшая производительность, но и наивысшая жизнедеятельность»
«Архив как бы фиксировал, регистрировал со всех сторон и семейную и деловую жизнь Любищева. Сохранять все бумажки, все работы, переписку, дневники, которые велись с 1916 года (!),— такого мне не встречалось. Биографу нечего было и мечтать о большем. Жизнь Любищева можно было воссоздать во всех ее извивах, год за годом, более того — день за днем, буквально по часам. Не прерывая, насколько мне известно, ни разу, Любищев вел этот дневник с 1916 года— и в дни революции и в годы войны, он вел его лежа в больнице, вел в экспедициях, в поездах: оказывается, не существовало причины, события, обстоятельства, при которых нельзя было занести в дневник несколько строчек.
Как бы там ни было, с 1916 года по 1972-й, по день смерти, пятьдесят шесть лет подряд, Александр Александрович Любищев аккуратно записывал расход времени. Он не прерывал своей летописи ни разу, даже смерть сына не помешала ему сделать отметку в этом нескончаемом отчете. Но ведь и бог времени Хронос тоже ни разу не перестал махать своей косой»
«Дневник требует всего лишь честности, раздумий и воли. Литературные способности иногда даже мешают беспристрастному свидетельству очевидца. Бесхитростные, самые простые житейские дневники — их почему-то так мало… Проходят годы, и вдруг выясняется, что события исторические, народные, протекавшие у всех на глазах, затронувшие тысячи и тысячи судеб, отражены в записях современников и бедно и скупо. Оказывается, что о ленинградской блокаде имеется считанное количество дневниковых, то есть самых насущных, документов. Часть, очевидно, погибла, другие затерялись, но и велось их мало, вот в чем беда,— дневников всегда не хватает.»
«Не существует никаких правил для ведения дневников, тем не менее, это был не дневник. Сам Любищев не претендовал на это. Он считал, что его книги ведут «учет времени» Как бы бухгалтерские книги, где он по своей системе ведет учет израсходованного времени.
Я обратил внимание, что в конце каждого месяца подводились итоги, строились какие-то диаграммы, составлялись таблицы. В конце года опять, уже на основании месячных от четов, составлялся годовой отчет, сводные таблицы.»
«Время у него похоже на материю — оно не пропадает бесследно, не уничтожается, всегда можно разыскать, во что оно обратилось. Учитывая, он добывал время. Это была самая настоящая добыча.
Годовой отчет — уже многостраничная ведомость, целая тетрадь. Там расписано буквально все. В том же 1938 году: сколько заняла экология, энтомология, оргработа, Зообиологический институт, Плодоягодный институт в Китаеве: сколько времени ушло на общение с людьми, передвижение, домашние дела.
Из этого учета можно узнать, сколько было прочитано, каких книг и сколько страниц художественной литературы на разных языках. Оказывается, за год — 9000 страниц. Потребовалось на них — 247 часов.
Написано за тот же год 552 страницы научных трудов, из них напечатано 152 страницы.
По всем правилам статистики Любищев исследует свой минувший год. Материалов достаточно — это месячные отчеты. Теперь надо составить годовой план. Он составляется с грубой прикидкой, исходя из помеченных для себя задач.»
«Мы по своему самомнению уверены, что у древних времени девать было некуда. Что они, со своими солнечными, водяными и песочными часами, измерять его как следует, не умели, а значит, и не берегли. Прогресс — он ведь к тому сводится, по мнению делового человека, чтобы сэкономить этому деловому человеку время. Для этого деловой человек из кареты пересел в поезд, оттуда на самолет. Вместо писем придумали телеграммы и телефоны, вместо театров — телевизоры, вместо пуговиц — «молнии», вместо гусиного пера — шариковую ручку. Эскалаторы, компьютеры, универмаги, телетайпы, электробритвы — все изобретается для того, чтобы сберечь человеку время. Однако почему-то нехватка этого времени у человека возрастает. Деловой человек наращивает скорости, внедряет ЭВМ, переделывает универмаги в универсамы, печатает газеты фотоспособом, он и говорить старается лаконичнее, уже не пляшет, а диктует в диктофон, а дефицит времени увеличивается. Не только у него — цейтнот становится всеобщим. Недостает времени на друзей, на письма, на детей, нет времени на то, чтобы думать, чтобы не думая постоять в осеннем лесу, слушая черенковый хруст облетающих листьев, нет времени ни на стихи, ни на могилы родителей. Времени нет и у школьников, и у студентов, и у стариков. Время куда-то исчезает, его становится все меньше. Часы перестали быть роскошью. У каждого они на руке, точные, выверенные, у всех тикают будильники, но времени от этого не прибавилось. Время распределяется почти так же, как и две тысячи лет назад, при том же Сенеке: «большая часть нашей жизни уходит на ошибки и дурные поступки; значительная часть протекает в бездействии, и почти всегда вся жизнь в том, что мы делаем не то, что надо». Вполне актуально, если исключить время, которое тратится на работу. За эти две тысячи лет положение, конечно, несколько исправилось, появилось много исследований о времени свободном, времени физическом, космическом, об экономии времени и его правильном употреблении.»
«Несомненно, что с годами у Любищева от непрестанного слежения за временем выработалось специальное чувство времени: биологические часы, тикающие <в глубинах нашего организма, стали у него органом и чувства и сознания. При этом он, разумеется, не смотрел на часы. Мы с ним гуляли, я провожал его, и каким-то внутренним взором он чувствовал бег стрелки по циферблату, поток времени был для него осязаемым, он как бы стоял посреди этого потока, ощущая его холодные струи.»
«С годами вырисовывались преимущества не только этого приема, но и многих других методов его работы. Как будто: все у него было рассчитано и задумано на десятилетия вперед. Как будто и долголетие его тоже было предусмотрено и входило в его расчеты.
Все его планы, даже самый последний, пятилетний план, составлялись им из предположения, что надо прожить по крайней мере, до девяноста лет. Но до этого далеко — пока что он стремится использовать каждую минуту, любые так называемые «отбросы времени»: поездки в трамваях, в поездах, заседания, очереди…»
«Утилизация «отбросов времени» у него продумана до мелочей. При поездках — чтение малоформатных книг и изучение языков. Английский язык он, например, усвоил главным образом в «отбросах времени».
«Когда я работал в ВИЗРа, мне приходилось часто бывать в командировках. Обычно в поезд я забирал определенное количество книг, если командировка предполагалась быть длительной, то я посылал в определенные пункты посылку с книгами. Количество книг, бравшихся с собой, исчислялось из прошлого опыта.
Как распределялось чтение книг в течение дня? С утра, когда голова свежая, я беру серьезную литературу (по философии, по математике). Когда я проработаю полтора-два часа, я перехожу к более легкому чтению — историческому или биологическому тексту. Когда голова уставала, то берешь беллетристику.
Какие преимущества дает чтение в дороге? Во-первых, не чувствуешь неудобства в дороге, легко с ними миришься, во-вторых, нервная система находится в лучшем состоянии, чем в других условиях.
Для трамваев у меня тоже не одна книжка, а две или три. Если едешь с какого-либо конечного пункта (напр, в Ленинграде), то можно сидеть, следовательно, можно не только читать, но и писать. Когда же едешь в переполненном трамвае, а иногда и висишь, то тут нужна небольшая книжечка, и более легкая для чтения. Сейчас в Ленинграде много народу читает в трамваях».
Но «отбросов» было немного. А между тем времени требовалось все больше. Углубление работы приводило к ее расширению. Надо было всерьез браться за математику. Затем пришла очередь философии. Он убеждался в многообразии связей биологии с другими науками. Систематика, которой он занимался, способствовала его критическому отношению к дарвинизму, особенно к теории естественного отбора как ведущего фактора эволюции. Он не боялся обвинения в витализме, идеализме, но это требовало изучения философии.
Поздно, но он начинает понимать, что ему не обойтись без истории, без литературы, что зачем-то ему необходима музыка… Надо было изыскивать все новые ресурсы времени. Ясно, что человек не может регулярно работать по четырнадцать — пятнадцать часов в день. Речь могла идти о том, чтобы правильно использовать рабочее время. Находить время внутри времени.
Практически, как убедился Любищев, лично он в состоянии заниматься высококвалифицированной работой не больше семи — восьми часов.
Он отмечал время начала работы и время окончания ее, причем с точностью до 5 минут.
«Всякие перерывы в работе я выключаю, я подсчитываю время нетто,— писал Любищев.— Время нетто получается гораздо меньше количества времени, которое получается из расчета времени брутто, то есть того времени, которое вы провели за данной работой.
Часто люди говорят, что они работают по 14—15 часов. Может быть, такие люди существуют, но мне не удавалось столько проработать с учетом времени нетто. Рекорд продолжительности моей научной работы 11 часов 30 мин. Обычно я бываю доволен, когда проработаю нетто — 7—8 часов. Самый рекордный месяц у меня был в июле 1937 года, когда я за один месяц проработал 316 часов, то есть в среднем по 7 часов нетто. Если время нетто перевести во время брутто, то надо прибавить процентов 25—30. Постепенно я совершенствовал свой учет и, в конце концов, пришел к той системе, которая «… Всего в 1966 году учитывалось работ первой категории —1906 часов против плана 1900 часов. По сравнению с 1965 годом превышение на 27 часов. В среднем в день 5,22 часа, или 5 ч. 13 м.»
Представляете — пять часов тринадцать минут чистой научной работы ежедневно, без отпуска, выходных и праздников в течение года! Пять часов чистой работы, то есть ни каких перекуров, разговоров, хождений. Это, если вдуматься, огромная цифра.»
«Сколько же времени занимали эти отчеты? И этот расход, оказывается, был учтен. В конце каждого отчета проставлена стоимость отчета в часах и минутах. На подробные месячные отчеты уходило от полутора до трех часов. Всего-навсего. Плюс план на следующий месяц — один час. Итого: три часа из месячного бюджета в триста часов. Один процент, от силы два процента. Потому что все зиждилось на ежедневных записях. Они занимали несколько минут, не больше. Казалось бы, так легко, доступно любому желающему… Привычка почти механическая — как заводить часы.
Годовые отчеты отнимали побольше, семнадцать — двадцать часов, то есть несколько дней.
Тут требовался самоанализ, самоизучение: как меняется производительность, что не удается, почему…
Любищев вглядывается в отчет, как в зеркало. Амальгама этого зеркала отличалась тем, что отражала не того, кто есть, а того, кто был, только что минувшее.
Мне очень понравилась эта система и я решил ее вести. В наше время это делать намного легче с помощью компьютера. В течение 285 дней жизни (6840 часов) записана информация о 7670 событиях. В среднем по 27 событий в день (максимум – 75). Я могу взглянуть на любой день моей жизни и вспомнить его с точностью до пяти минут. Могу проанализировать свои интересы, какие книги читал, какие веб-ресурсы посещал. Могу просмотреть историю своих проектов и структуру затрат на них. Могу увидеть, когда последний раз разговаривал с родителями и сколько времени уделяю воспитанию дочери. Теперь намного легче планировать, так как появилось ощущение времени – его течение стало управляемым. Жизнь стала бежать медленнее и наполнилась смыслом.
Цена вопроса – 15 минут в день – 1% затрат позволяет сохранить стопроцентную историю моей жизни. Подробности в следующих выпусках.
P.S. Этот автореферат на книгу написал Сычев Юрий. Опубликовано по его просьбе, т.к. я не могу выслать ему инвайт, если кто решит задать ему личный вопрос — то его email: ysichov@gmail.com«.
Спасибо большое за информацию, это интересно посмотреть. Начал этим интересоваться после прочтения такой же информации на сайте управления временем автофокус.
Советую почитать, скорей всего понравится вам.
Пожалуйста, рад, что пригодилось.